Фаворит императрицы - Нина Соротокина

Книгу Фаворит императрицы - Нина Соротокина читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Фаворит императрицы - Нина Соротокина

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала


Фаворит императрицы - Нина Соротокина краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Фаворит императрицы - Нина Соротокина» бесплатно полную версию:
1732 год. Молодой княжич Матвей Козловский, отправленный отцом на службу в русское посольство во Франции, неожиданно получает письмо из России, откуда узнает о том, что стал богатым наследником. Матвей отправляется в путь вместе с двумя французами. Однако на территории Польши приятная поездка неожиданно оборачивается кровавой драмой. На карету совершено нападение, и в живых остается лишь русский княжич. Вдобавок он становится обладателем приличного капитала в виде золотых монет и алмазов, обнаруженных им в винной бутылке. С этого дня веселая и беспечная жизнь Матвея превращается в смертельно опасную игру, где ставкой является его собственная жизнь!..

Фаворит императрицы - Нина Соротокина читать онлайн бесплатно

Фаворит императрицы - Нина Соротокина - читать книгу онлайн бесплатно, автор Нина Соротокина

Ознакомительный фрагмент

* * *

Часть I
Князь Матвей Козловский
1

– Я вас люблю! Я вас обожаю! С той самой минуты, как мне посчастливилось лицезреть ваши черты… О! Вы моя дева, богиня, Артемида чистая! Я воск, лепи все, что благо рассудит дивная рука твоя… О ней мечтаю, ее прошу. – Удобно стоя на одном колене, Матвей стремительно воздел руки, как бы в мольбе, и правая взметнулась весьма удачно, прямо к ланитам обожаемой, а левая, чтоб ее, зацепилась кружевным манжетом за пуговицу и застыла на полдороге.

Жест получился неубедительным, балетным. Кроме того, Матвей не удержался и весьма дурацки пошевелил пальцами левой руки, словно она попала в невидимую сеть. «Прошка, подлец чинил вчера кружева, да не дочинил. Вся речь насмарку!» От этой мысли Матвей совсем смешался, вскочил с колен и поспешно отошел к окну.

Юная особа, к которой были обращены пылкие речи – ее звали Лизонька Сурмилова, – не увидела этой заминки, потому что была взволнована до чрезвычайности. Ладошки ее взмокли, на переносице и за ушами выступили бисеринки пота, из-за болезни она от малейшего волнения потела, но вместо того, чтобы охладить себя веером-опахалом – это было бы изящно и к месту, – она стиснула руки под грудью и пролепетала через силу:

– Благодарю вас, благородный кавалер… э… Судьбу нашу… ах, я не знаю, как сказать… Судьбу мою может решить только папенька.

«Ну, папеньку-то я уболтаю», – пронеслось в голове у молодого князя.

– Одно лобзанье, Лизонька! – Он опять метнулся к девице.

Та вжалась в кресло, плечики ее встопорщились, как у птенца перед первым полетом, и она затрясла головой, мол, нет, нет, а когда губы Матвея коснулись ее худой, горящей румянцем щеки, зажмурилась и обмякла вся – не девица, а свеча оплывшая.

«Ну вот и все, вот и сделано!» – подумал Матвей, украдкой отирая губы после поцелуя, они казались липкими. Знать бы, чем русские девы щеки румянят.

Любовное объяснение происходило в парижском доме русского дипломата Александра Гавриловича Головкина, где собралось небольшое общество, преимущественно русских, по той или иной причине оторванных от родины. Вечер вполне удался, были даже танцы. Небольшой оркестрик – две скрипки, клавесин и контрабас – очень ловко изобразил менуэт, потом кадриль. Набралось шесть пар молодежи. Душой танца все желали видеть Лизоньку Сурмилову, дочь заезжего богатея, но она не претендовала на эту роль: стеснялась, краснела, одергивала розанчики на плечах, стараясь прикрыть слишком обнаженную по уставу моды грудь.

В кадрили Матвей постарался, чтобы его парой была мадемуазель Сурмилова. Во время перемены кавалеров он старательно искал ее глазами, как только удавалось завладеть ее рукой, выразительно сжимал ей пальчики. Лизонька каменела и не только не отвечала на знаки внимания, но, казалось, готова была расплакаться.

Матвея раздражала эта застенчивость. Болтаясь без малого три года по Европам, он привык к другому обращению с девами. И француженки, и польки, и немки – все понимали с полуслова, при этом были раскованы, резвы и за словом в карман не лезли. Видно, Лизонька – та крепость, которую надобно брать приступом. После танцев Матвей увлек девицу в гостиную и бросил к ногам ее заветные слова. Кажется, проняло…

За ужином тоже сидели рядом, хотя хозяйка дома решила соблюсти полный этикет, и гостей за столом рассадили по заранее написанным билетам. Но наш ушлый герой считался своим человеком в русском представительстве, ему нетрудно было внести в распределение билетов свой порядок.

Ужин шел ходко, разговаривали с интересом, ругали погоду, почту, дороговизну и проклятие Франции – экономиста-шотландца Джона Лo. Предприимчивый финансист, помогая королю Людовику XV выплатить огромный долг государства, ввел в обращение бумажные деньги. Начинание казалось разумным, запас звонкой монеты увеличился, а потом как-то все разом рухнуло и все разорились. Уж русским-то какое дело до бед чужой страны? Но спорили, горячо, видно, кто-то из присутствующих тоже оттащил деньги во французский банк.

– Ну и хватит, судари мои… Глупости все это, – подвел черту господин Сурмилов, одышливый, тучный мужчина лет пятидесяти, с лицом хитрым, но словно на замок запертым. – Французам надобно было своим умом жить! Статочное ли дело – довериться шотландцу?

– То-то мы дома своим умом живем, – бросил кто-то, и за столом сразу стало тихо. Никто даже головы не повернул в сторону произнесшего опасную реплику. Всяк знал, что Россия давно уже живет умом немецким, австрийским, курляндским… но говорить об этом было не принято. Сурмилов засопел недовольно.

– Ну уж мы-то бумажные деньги никогда не введем. На это у нас ума хватит. Подай-ка, милый, еще телятинки…

Слуга поторопился с блюдом, опасный разговор замяли. Беседа перекинулась на дела международные, где ж говорить об этом, как не в доме дипломата? На дворе стоял август 1732 года. Самой животрепещущей темой в Европе был польский вопрос. Король Август II был стар и болен. Кто по его смерти займет польский трон? В выборе короля хотели принимать участие все значительные страны Европы, но наибольшим влиянием здесь обладали Франция и Россия.

Этот вопрос и обсуждали за столом. Тон задавал хозяин дома, гости вежливо соглашались, и только Сурмилов пытался придать разговору видимость спора. Он принадлежал к тому типу людей, которые не могут соглашаться даже с вещами очевидными – только один он знает истину. Скажи ему: «На улице дождь идет». Иной согласится: да, идет. А Сурмилов возразит: «Это не дождь. Так, моросит… Разве дожди такие бывают?» Вот и сейчас, желая главенствовать, он вещал, неизвестно кому возражая:

– А я говорю и утверждаю это наверное, что ее величество не оставит Польшу в беде и защитит от притязаний французов.

И, конечно, нашелся оппонент:

– А зачем, простите, Польше наша защита?

– А затем, что всем известно о притеснении в Речи Посполитой православных. Про Литву и говорить нечего… Придут к власти французы католики и иезуиты, то православному люду будет вовсе не передохнуть. – Взгляд Сурмилова уперся в Матвея, и тот на всякий случай истово закивал головой, выражая полное согласие.

Но оппонент не унимался:

– Вы, голубчик мой, не туда клоните и все путаете. Поляки и сами католики. О какой защите вы толкуете?

– Как какой? Польша должна жить под нашим присмотром. Иезуиты решили православных под корень извести, и мы им этого не позволим. В Варшаве о русских интересах граф Левенвольде старается, только по силам ли ему сокрушить европейскую дипломатию? Скверная эта наука, дипломатия. Я лично больше гаубицам доверяю.

Говорить подобное в доме графа Головкина было крайне бестактно. Отношения между Россией и Францией оставались напряженными, граф не был аккредитован в Париже и значился посланником только на словах. Дело шло к тому, что русский дипломат должен был поменять местожительство, а с ним и весь его штат. И вдруг заезжий человек, всего-то как две недели приехавший в Париж, грохочет о тайном во весь голос. И добро был бы знатен, уважаем в кругах, но ведь известно, что разбогател он на откупах по питейным делам, а в Париж явился не государственные дела решать, а покупать вино к столу ее величества Анны Ивановны. Но так было сильно ослепление чужим богатством, что за столом никто более не стал перечить Сурмилову, только звонче застучали ножи о тарелки да хозяйка засуетилась, предлагая гостям отведать новые блюда.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Комментарии

    Ничего не найдено.